Тень на камне. Исторический детектив - Ольга Трунова

– Думаю, понимаю, – Лыков с любопытством посмотрел на Стаса. – Вы хотите сказать, что для меня здесь все одинаково чужие и я не предубежден?

– Ну, в общем, что-то вроде этого.

Историк кивнул, медленно обвел взглядом помещение, затем прошелся по всей комнате, заглядывая под мебель и в заставленные дорожными баулами углы. Подойдя к единственному окну, выходящему на улицу, он тщательно осмотрел шпингалет и подергал за ручку.

– Когда обнаружилась кража, окно было закрыто, полагаю?

– Да, и никаких признаков, что кто-то к нему подходил.

– Что ж, по-моему, мы все здесь осмотрели… Стоп, а это что? – он придержал за рукав Игоря, который нетерпеливо дрыгал ногой, стараясь от чего-то освободиться. – Подожди, не дергайся.

– Да я не могу понять, за что зацепился, – с недоумением проговорил тот, глядя, как Сергей, наклонившись, осторожно вытягивает из-под шкафа какой-то шнур.

– Что это? – профессор поправил очки и подошел поближе.

– Обыкновенная проволока, – разочарованно произнес Игорь. – Зацепилась за мои брюки. Наверное, завалилась при распаковке какого-нибудь ящика.

– Не думаю, – тихо сказал Сергей, внимательно рассматривая в лупу проволочный конец.

– Тогда как это здесь очутилось? – недоумевающе пожал плечами Воронцов. – Я раньше что-то ее не замечал.

– Возможно, потому что ее и не было. Не исключено, что мы нашли инструмент, с помощью которого был открыт сейф, – Лыков возбужденно обернулся к Игорю. – Помнишь, когда мы в последний раз собирались всей университетской компанией, я вам рассказывал о воровских фокусах, о которых узнал от майора Костина? Так вот это один из них, – историк остро взглянул на Стаса. – Понимаете, профессиональные воры – медвежатники – для взлома сейфовых замков пользуются как раз куском проволоки.

– Что вы говорите? – удивился тот. – Никогда бы не подумал! Значит, это был профессионал?

– Выходит так.

– Уф, прямо от сердца отлегло, – Воронцов заметно повеселел. – Ну, дела, видно, пошли. А что дальше?

– Теперь я хотел бы осмотреть шкаф с загадочной шкатулкой.

– Прошу.

Выходя из кабинета, Лыков обернулся и еще раз окинул комнату внимательным взглядом, затем обернулся к профессору:

– Кстати, я не спросил о самом главном – до того как была обнаружена кража, когда вы в последний раз заходили в кабинет?

– Дайте подумать, – наморщил лоб Воронцов. – Да, вспомнил. Это было в субботу вечером, сразу после ужина.

– Во сколько?

– Примерно полдевятого, мы обычно ужинаем в восемь.

– Сейф открывали?

– Нет.

– А в воскресенье вы сюда не заглядывали?

– Нет. Видите ли, в субботу я поехал в гости к моему хорошему знакомому Муниру Алафе. Он – смотритель комплекса, который здесь называют Малой Петрой, живет недалеко отсюда в деревушке Умм-Сайхун. Вернулся я только к одиннадцати часам вечера в воскресенье, и, так как было уже поздно, сразу пошел спать.

– Ключ от кабинета вы оставили здесь или брали с собой?

– Ключ все время был у меня в кармане, как и остальные, – Стас вытащил из кармана брюк связку ключей и продемонстрировал ее историку.

– Ясно, – Лыков задумчиво провел рукой по волосам. – Ну что ж, пошли дальше.

Общая комната, или салон, как археологи называли самое просторное помещение дома, расположенное слева от входной двери, предназначалась для отдыха, а также для хранения чертежей, фотографий и прочего багажа, которым обрастает экспедиция в ходе работы. У окна, выходящего во двор, стоял компьютер, с помощью которого велось каталогизирование и подготовка отчета. Рядом висел прикрепленный к стене маленький телевизор. Два угла комнаты занимали небольшие диваны, слева от двери рядом с книжными полками стоял круглый журнальный столик и два кресла. На длинном столе в центре салона, окруженном разномастными стульями, были разложены светло- и темно-красные кусочки глиняной посуды. Как пояснил Марков, здесь склеивали керамические черепки. Обычно этим по вечерам занималась Лидия с добровольными помощниками из числа незанятых членов экспедиции.

Пока Лыков оглядывался по сторонам, Стас отпер высокий трехстворчатый шкаф, загромождавший полстены справа от двери. Все полки в нем, кроме трех нижних, были плотно заставлены найденными в раскопе артефактами, снабженными аккуратными табличками с указанием даты, квадрата поиска и прочих необходимых сведений. Сергей начал осмотр с верхних полок, для чего ему пришлось забраться на стул.

Игорь скептически хмыкнул:

– Зачем ты туда полез? Вон шкатулка-то, ниже.

– Да-да, сейчас, – рассеянно ответил Лыков. – Для порядка надо и здесь посмотреть, мало ли…

Через минуту он спрыгнул на пол и, присев на корточки, прошелся лупой по пустым полкам.

– Что ты там ищешь? – с любопытством спросил Марков, наклоняясь к нему. – Думаешь, вор что-нибудь оставил для нашего удобства?

– А ты напрасно иронизируешь – случается, и оставляют. Ну, показывайте вашу шкатулку с секретом.

Воронцов снял с полки, расположенной на уровне его макушки, маленькую шкатулку с прикрепленной к одной из ее ножек этикеткой, поставил изящную вещицу на стол и осторожно поднял крышку.

– Предоставляю вам возможность убедиться, что в ней ничего нет.

Лыков взял шкатулку в руки и заглянул внутрь – там действительно было пусто, лишь кое-где по металлическому дну катались разноцветные песчинки, свидетельствующие о том, что здесь находились кусочки известняка. Он слегка наклонил серебряную коробочку, намереваясь поставить обратно, и в этот момент у него перед глазами что-то блеснуло. Сергей замер – тот же блеск он заметил несколько минут назад на верхней из пустых полок.

«Что бы это могло быть?» – подумал историк, осторожно наклоняя шкатулку под другим углом. В глазах снова мелькнул тот же странный блеск. Мелькнул и исчез.

– Э-э, есть чистый лист бумаги? – спросил он.

– Конечно, – ответил профессор, с удивлением наблюдавший за манипуляциями Лыкова.

Он кивнул Маркову, и тот, открыв ящик письменного стола, на котором стоял компьютер, протянул приятелю писчий лист.

– Ты что-то нашел? – сгорая от любопытства, спросил он.

– Погоди – положи на стол, – Сергей решительно перевернул шкатулку над бумагой, и вниз с легким шелестом посыпались песчинки.

Наклонившись к самому столу, он стал разглядывать их в лупу.

– Ты прямо как Шерлок Холмс, – съязвил Игорь. – Ну что там? Расскажи, нам же интересно.

– Я и сам не знаю, – медленно ответил Лыков, разгибаясь.

Он бережно завернул песчинки в бумагу и сунул пакет в карман. – Надо подумать.

– А пока?

– А пока пойдем дальше. Где мы еще не были?

– В лаборатории. Хотя не знаю, надо ли вам?.. – Воронцов заколебался. – Ведь оттуда ничего не украли.

– Все равно посмотрим, – решительно заявил Сергей.

Они вышли из салона и направились в конец коридора к крайней двери по левую сторону, которую Воронцов отпер своим ключом.

– Вот наша полевая лаборатория, – он сделал приглашающий жест.

– Вы всегда ее запираете? – поинтересовался историк, переступая порог длинной сумрачной комнаты и морщась от ударившего в нос острого запаха ацетона.

– Естественно, здесь же полно ядовитых субстанций, – ответил профессор. – Мы используем метиловый спирт, ацетон, шеллак, акриловые смолы, нитроцеллюлозу…

– Да, набор что надо, – Лыков обвел глазами высокие почти доходящие до потолка стеллажи, беспорядочно, как ему показалось, заваленные и заставленные всякой всячиной.

На полках вперемешку лежали коробки с пластилином, пластмассовые мешки с гипсом, емкости с латексом и полиформом, стояли темные стеклянные бутыли с кислотами и щелочами, хлопковые мочалки и упаковки ваты соседствовали с картонными и пластиковыми контейнерами разных размеров.

– Возьмем, например, серную кислоту, – тем временем увлеченно продолжал Воронцов. – Она применяется для очистки серебряных монет. Со временем на их поверхности накапливаются окислы и соли других металлов, в основном медных соединений, которые легко узнаются по зеленому цвету. Чтобы их удалить, надо положить монету в стеклянный сосуд или фарфоровую выпаривательную чашку и залить пятипроцентным раствором серной кислоты. Хотя годится и раствор муравьиной кислоты.

В этот момент Сергей, внимание которого привлекла скромно притулившаяся в углу большая пузатая банка с надписью «Оливковое масло», удивленно произнес:

– Вот странно – почему здесь масло? Ему, по-моему, место на кухне.

– Здесь ему тоже место, – вклинился Марков. – Пьер успешно отмачивает в нем сильно загрязненные, позеленевшие или покрытые ржавчиной медные монеты.

– Ах вот как! Ну а… – Лыков вдруг громко чихнул. – Извините. Я хотел спросить, для чего вы применяете ацетон? Мой нос недвусмысленно заявляет, что он у вас очень популярен.